МОРОЗКО
По мотивам русской народной сказки

ВЕДУЩИЙ. Живало-бывало: жил дед, да овдовел – жена у него померла и женился он на другой. У деда была дочка, и у бабы была дочка. И невзлюбила баба старикову дочку, свою падчерицу. Ничем старухе не угодишь: все не так, все худо. А уж падчерица была такая умница, такая работница, да рукоделица: все успевала, все у нее спорилось. И душа у нее была добрее доброго: и странника приветит, и нищему подаст, никого и словом не обидит.
Не похожа не нее старухина дочка: ленива да зла, а уж на язык-то дерзка да груба – всем от нее доставалось, даже матери родной. Делать по дому она ничего не делала, только исправно спала да кушала.
Вот и Рождество подошло. В доме чистота да порядок, стол накрыт, лампадки теплятся под образами. Только нет в этом труда старухиной дочки – все руками падчерицы, стариковой дочери переделано. Да вот и она сама, давно на ногах, за работой.
СЦЕНА 1
(Падчерица метет избу, поет «Ночь тиха, ночь светла»)
ПАДЧЕРИЦА. Какие дни стоят святые, радостные – Святки! Все радуются празднику, Рождеству Христову, все поздравляют друг друга. Вот и у нас по деревне ходят христославы со звездой – наши деревенские ребята, поют песни про Рождество – Христа славят. (выглядывает в окошко) Да вот же они, к нашей избе идут. (стук в дверь) Заходите пожалуйста, открыто.
(входят христославы со звездой, крестятся на икону, кланяются падчерице)
ХРИСТОСЛАВЫ. С праздником, хозяюшка!
ПАДЧЕРИЦА. С праздником, с праздником. гости дорогие! С чем пожаловали?
ХРИСТОСЛАВЫ. А вот послушай, хозяюшка (читают стих. «Под покровом ночи звездной…» и поют коляду «Рождество Христово, Ангел прилетел»)
ПАДЧЕРИЦА. Спасибо христославы, что радостную весть принесли в наш дом. А это вам угощение к праздничному столу (кладет в корзину пирог. Христославы благодарят, кланяются, уходят. Падчерица останавливает одного мальчика)
ПАДЧЕРИЦА. Николенька, подожди немного. Как маменька твоя себя чувствует?
НИКОЛЕНЬКА. Лежит. Неможется ей.
ПАДЧЕРИЦА. На-ка вот пирожок, передай ей. Скажи, что забегу к вам, как с делами управлюсь.
НИКОЛЕНЬКА. Настенька! А ты-то как живешь со своей мачехой? Говорят люди, что бранит она тебя, со свету сживает?
ПАДЧЕРИЦА. Ничего, Николенька! Она скажет, а я промолчу, потерплю немного.
НИКОЛЕНЬКА. Да разве ты и не обижаешься совсем?
ПАДЧЕРИЦА. Бывает, захолонет сердце. Так я сразу перед иконой встану и молюсь, пока не забуду все плохое и снова любить матушку с сестрицей не начну.
НИКОЛЕНЬКА. Милая Настенька! Приходи к нам! Мы с матушкой будем ждать тебя (уходит)
ПАДЧЕРИЦА. До свидания, Николенька! (смотрит вслед из окошка. Входит Мачеха)
МАЧЕХА. Ты что это без дела стоишь? В окошко глядишь? Разве заняться нечем? А что это за песни здесь раздавались?
ПАДЧЕРИЦА. Это, матушка, христославы к нам заходили – Рождество Христово славили. Так радостно, так хорошо! Я им пирог вынесла – как полагается.
МАЧЕХА. Что? Пирог? Какой пирог-то, наверняка большой? (заглядывает на блюдо) Так я и знала, самый большой отдала. Да ты нас голодными оставишь, самим скоро есть нечего будет. Ишь, добрая какая! Дала бы пирог какой поменьше!
ПАДЧЕРИЦА. Да ведь праздник-то какой, матушка! Весь мир радуется, Ангелы на небесах поют!
МАЧЕХА. Знаю, знаю…Да ты сделала все, что я тебе велела? Корову -то…
ПАДЧЕРИЦА. Поила, кормила, матушка.
МАЧЕХА Дрова и воду…?
ПАДЧЕРИЦА. В избу наносила.
МАЧЕХА. Печку-то, печку ..?
ПАДЧЕРИЦА. Истопила.
МАЧЕХА. Избу мела?
ПАДЧЕРИЦА. Еще до свету.
МАЧЕХА. Все проверю, все посмотрю. Все, поди, не так как надо. Все худо. Смотри у меня, старикова дочка! (подходит к столу, пробует из чугунка) Так и есть, щи пересолила! (пробует пирог на столе) Пироги подгорели! Ступай с глаз моих долой, бездельница!
ПАДЧЕРИЦА. Простите, матушка, коли что не так (уходит. Входит Дочка)
МАЧЕХА. А вот и дочка моя любезная идет! Доченька, иди сюда!
ДОЧКА. Чего, чего надо-то?
МАЧЕХА. Как спалось тебе, почивалось?
ДОЧКА. Плохо спалось, плохо почивалось. Подушка душная, одеяло кусачее, кровать скрипучая – никак не уснуть. Вертелась, вертелась, насилу заснула. Вот только глазки открыла (зевает) Ой, скука какая, ой скука!
МАЧЕХА. Покушать хочешь, Марфушенька? Вот пирожки теплые, румяные, только что из печки Настька вынула.
ДОЧКА. Не хочу.
МАЧЕХА. Ну, щей покушай. Щи жирные, да наваристые!
ДОЧКА. Да вы что, с утра – то?
МАЧЕХА. Да какое утро? День давно на дворе стоит. К нам уже и христославы приходили, ребята давно уж под окнами бегают и ты пошла бы, погуляла.
ДОЧКА. Холодно, маменька, снежками закидают.
МАЧЕХА. Ну, пойди отдохни немножко.
ДОЧКА. Да уж выспалась. Ой, скука то какая! За что бы приняться?
МАЧЕХА. Да на что тебе трудиться, руки белые портить. Вон падчерица все уже сделала. Пусть она и надрывается. Ух, и не люблю я ее!
ДОЧКА. Да и то маменька! И я ее не люблю. На деревню погулять не выйдешь. Только и слышишь как ее хвалят со всех сторон (передразнивает): «ласковая, пригожая, работящая». А мне вслед только головами качают, слова доброго никто не скажет! Ух, не люблю я ее! Хоть – бы избавиться от нее совсем!
МАЧЕХА. А что дочка! Избавиться – то можно. Вот если завести ее в лес, да там на морозе и оставить. Пусть Морозко превратит ее в сосульку!
ДОЧКА. Да заморозит покрепче! (шепчутся, уходят)
СЦЕНА 2
ВЕДУЩИЙ. Да! Есть на свете люди хорошие, есть и похуже, есть и такие, что своего брата не стыдятся и Бога не боятся. С такими людьми и жила бедная падчерица. А отец – что же? Боялся злой старухи, горевал, но ослушаться не смел. Вот ведь и придумала мачеха падчерицу со света сжить. «Вези, вези ее старик, – говорит мужу – куда хочешь, чтобы глаза мои ее не видали. Вези в лес, на трескучий мороз». Старик затужил, заплакал, однако, делать нечего, злой бабы не переспоришь. Запряг лошадь:»Садись, милая дочь, в сани». Повез, бедную, в лес, посадил под ель и уехал. Сидит падчерица под елью, холодно, озноб пробирает. А невдалеке Морозко по лесу похаживает, потрескивает, пощелкивает, на девицу поглядывает.
(Лес. Падчерица сидит около елки)
ПАДЧЕРИЦА. Виновата я перед матушкой! Мало старалась, без усердия поручения ее исполняла, вот и наказание теперь несу. Надо было избу чище мести, да печь жарче топить, да за коровой лучше ходить, сестрицу больше любить.
(Появляется Морозко)
МОРОЗКО. Что за диво дивное! Девица в лесу, в эдакую – то пору! Вот я сейчас и позабавлюсь (подходит к Падчерице, стучит один раз посохом)
Тепло ли тебе девица, тепло ли тебе красная?
ПАДЧЕРИЦА. Тепло, Морозушко, тепло батюшка.
МОРОЗКО. Чудно! Я ее морожу, а она – «тепло». А ну-ка, я холоду подбавлю! (стучит посохом два раза) Тепло ли тебе девица, тепло ли тебе красная?
ПАДЧЕРИЦА. Тепло, Морозушко, тепло, батюшка.
МОРОЗКО. Ну, чудеса! Что за девица такая! Не бранит меня, что застудил совсем, не сердится. А что, если еще морозу прибавить? (стучит посохом три раза) Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, лапушка?
ПАДЧЕРИЦА. Ой, тепло, голубчик Морозушко! (обняла колени руками, склонила на них голову)
МОРОЗКО. Девица – то замерзла совсем. Однако, жалко мне ее. Такая смиренная, да ласковая: Морозушкой да батюшкой меня величает. Не стану больше ее студить. Отогрею да награжу за такое смирение. (подходит к Падчерице, помогает ей встать) Вставай дочка, вставай милая. Ты ко мне с добром, и я к тебе с благодарностью (протягивает ей сундучок) Это тебе, девица, приими от меня подарок. Будешь меня, Морозко, вспоминать. Утешила ты меня, старика, порадовала. А теперь ступай. Добрый путь тебе, дочка! (уходит. Падчерица машет ему вслед рукой, кланяется)
ПАДЧЕРИЦА. Прощай, Морозко! Спасибо тебе, спасибо! Ушел. А сундучок – то какой красивый мне подарил (садится на пенек, заглядывает в сундучок) А подарки какие! Камешки самоцветные, бусы нарядные, да мешочки со златом и серебром. И платочек шелковый -–голову покрывать (задумчиво) Вот ведь говорят, что Морозко колючий, да злой, да трескучий. А он – добрый! Ответливый на ласковое слово. Спасибо, спасибо тебе, Морозко! (встает с пенька) Однако, пора мне. Сестрицу порадую подарками к празднику. А платочек шелковый я отнесу больной Николенькиной матушке – пусть и у нее к Рождеству подарок будет. Пойду, а звезда мне дорогу домой укажет.
ВЕДУЩИЙ. Вернулась падчерица домой веселая, румяная, с подарками. Старуха с дочкой так и ахнули. Старуха не медля снарядила свою дочку и велит старику: «Запрягай старый, другую лошадь! Вези мою дочь в лес, да смотри, на тоже самое место посади!» Старик отвез старухину дочь в лес, посадил под елкой и уехал. Сидит дочка под елкой, холодно, озноб ее пробирает, а неподалеку Морозко похаживает, пощелкивает да на дочку поглядывает.
СЦЕНА 3
(Лес. Дочка сидит на пеньке с двумя большими корзинами в руках)
ДОЧКА. Вот, за подарками пришла! Вот эта корзина под злато да серебро, а вот эта – для каменьев драгоценных. А еще попрошу у старика сундук с богатым приданым (встает с корзинами в руках, ходит по сцене) Холодно, холодно – то как! Так и замерзнуть можно. Кабы не подарки, ни за что бы в лес не пришла. Да где же Морозко – то, в самом деле? (ходит, согревается, хлопает себя по бокам. Входит Морозко)
МОРОЗКО. Кто тут меня зовет? Смотри-ка, другая девица сидит (присматривается к дочке) Да вид у нее, как-будто, не веселый. Сейчас я пощелкаю, да позабавлюсь (стучит посохом один раз) Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная?
ДОЧКА. Ой, холодно! Не трещи, не скрепи, Морозко!
МОРОЗКО. Ишь ты, сердится. «Не трещи, не скрепи». Это еще не мороз. Мороз впереди (стучит посохом два раза) Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная?
ДОЧКА. Смеешься ты надо мною, что ли старик? Ноги, руки сейчас отмерзнут.
МОРОЗКО. Какая дерзкая да неучтивая девица! А ну, как сильнее приударю! (стучит посохом три раза) Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, лапушка?
ДОЧКА. Ой, совсем застудил проклятый старик! Я за подарками пришла, а ты морозишь, потешаешься. В эту корзину насыпь мне злато-серебра, а в эту – каменьев самоцветных. А еще сундук с приданым мне надобно. Да поскорее, замерзла я!
МОРОЗКО. Эко диво! Ну и девица! Со мной так в лесу еще никто не разговаривал. Однако, рассердила ты меня! За грубость и дерзость твою будет тебе подарок – была ты простая, а станешь ледяная! (дотрагивается до Дочки посохом и она застывает. Морозко уходит. Выбегает Падчерица)
ПАДЧЕРИЦА. Где же сестрица? Сердце за нее не спокойно (видит дочку) Вот же она! Да что с ней? (дотрагивается) Холодная какая! Сестрица, милая, очнись, пробудись, открой глаза, хорошая моя! Дай-ка я тебя согрею (снимает с себя платок, накрывает дочку) Вот так теплее будет. Ну, что, Марфуша? Скажи хоть словечко (Дочка пошевелилась, открыла глаза) Глаза открыла. Вот и хорошо. Давай же Марфуша, вставай, пойдем домой.
ДОЧКА. Ох, что это со мною? Кто здесь, это ты, Настя?
ПАДЧЕРИЦА. Я, сестрица, я. Да что с тобой случилось?
ДОЧКА. Рассердился на меня Морозко, не дал подарков, чуть не заморозил совсем. Да, видно, я сама виновата – грубых слов ему наговорила, проклятым стариком назвала. Спасибо тебе, сестрица, спасла ты меня. Я чуть насмерть не замерзла, а ты любовью своей, да теплом, да словом ласковым меня отогрела. Сейчас-то мне и вспомнить стыдно, как я тебе завидовала, да зла желала, избавиться от тебя хотела. Если можешь – прости, не попомни зла (кланяется)
ПАДЧЕРИЦА. Да что ты, сестрица! Бог тебя простит, а я на тебя не сержусь. Радуюсь только, что душа твоя согрелась и на сердце радостно и легко станет. Вот и глаза у тебя по другому глядят, по- доброму. Однако, идти нам надо, матушка, наверное, беспокоится. Пойдем, пойдем, Марфуша, домой.
(появляется Мачеха)
МАЧЕХА. Иду, дочка, иду. Подарки твой до дому донести помогу. Шутка-ли, корзина с златом, да серебром, да с каменьями, да сундук с приданым (подходит к дочке) Да где же подарки-то?
ДОЧКА. Нету никаких подарков, матушка. Не заслужила я их. А заслужила только наказание за свою грубость – превратил меня Морозко в ледяную девочку. Да вот Настенька любовью и добротой согрела меня. Видишь, живая я, здоровая.
МАЧЕХА. (задумчиво) Вот ведь как получилось (обращаясь к Падчерице) Я тебя чуть со света не сжила, а ты мою дочку от смерти спасла. Это ведь я задумала свести тебя в лес, да там и оставить. Уж очень злилась я на твою доброту. Побранишь тебя, а ты в ответ ―простите, да простите‖ и не слова больше. А прощать-то и не за что было. Да! Как будто глаза мои открылись и сердце говорит, что это я должна у тебя прощение просить.
ДОЧКА. Станем, маменька, Богу каяться да вместе попросим у Насти прощение (Дочка и Мачеха кланяются Падчерице).
ПАДЧЕРИЦА. Матушка, сестрица! Не будем прошлое вспоминать. Я по-прежнему вас люблю. Нынче праздник, вся земля радуется, Ангелы поют: ‖Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человецех благоволение‖. Будем и мы радоваться и Бога благодарить за мир и согласие в нашем доме! (выходят христославы и все вместе поют ”Рождество Христово, Ангел прилетел”).
Конец

Из книги «Опыт методической и воспитательной работы» воскресной школы при храме Богоявления что в Китай-городе.

Просмотрено (48)